Ход, над которым надо думать. Почему дочь Михаила Таля поменяла Германию и Латвию на Россию?

Сегодня собеседник BaltNews.lv — дочь чемпиона мира по шахматам Михаила Таля, бывшая рижанка, бывшая жительница Германии, а ныне примеряющая на себя статус россиянки Жанна Таль. Жанна — человек неравнодушный, живо откликающийся на происходящее в мире, чем завоевала себе много друзей и сторонников с социальных сетях. Что заставило нашего сегодняшнего гостя совершить своего рода миграцию с Запада на Восток, от так называемой западной модели демократии — к российской, которую, как и саму Россию, Западу вряд ли понять умом и измерить футами и дюймами. И что Жанна имеет в виду, когда на своей странице в «Фейсбуке» говорит об агонии западного мира?

— Жанна, что за агония и каковы, по-вашему, ее приметы?

— Приметы эти наблюдаются уже давно. Во-первых, удручающие двойные стандарты. На Западе охотно замечают одного пострадавшего от войны сирийского ребенка, которого освещают на весь мир, и годами упорно не замечают детей, погибающих на Донбассе. Причем от рук украинской стороны — и эта информация выворачивается наизнанку.

Последний, очень яркий пример этой агонии — запрет российским атлетам участвовать в Олимпиаде. Даже «чистым», причём доказательств нарушений до сих пор не предоставлено. И самое последнее, самое мерзкое проявление этой агонии — это когда тронули инвалидов. К сожалению, это уже совсем за гранью любой морали и духовности.

— Это, что называется, за гранью добра и зла.

— А разве это не признаки агонии — сейчас опубликовали вскрытую хакерами базу данных WADA. Кстати, спасибо огромное хакерам за это. Ясно показали, что американские спортсмены могут просто так принимать сильнодействующие допинги. И их не только допускают к соревнованиям, но и не проверяют, и медали тоже никто не отбирает. А наших инвалидов, которые вынуждены принимать лекарства, чтобы выжить, просто не допускают к соревнованиям, ссылаясь на нарушения. Опять же бездоказательно.

— Это называется «игра в одни ворота». В России 140 миллионов населения и пропагандистская машина соответствующей мощности. В одном ЕС — полмиллиарда населения плюс США, Канада, Австралия и пр. Совокупно они владеют гигантской машиной пропаганды, которая перемалывает правду в ложь и ложь в правду. И главное, в этот нет никакого просвета.

— Мне кажется, все это аукается. Пока еще это не так заметно, но всё же. Смотрите, какие сейчас сложности в тех же США. В экономическом плане. Долго раздувать пузырь посредством печатного станка не получится. Под вопросом уже будущее пенсионного фонда, а это серьёзно. Политические проблемы тоже налицо. С Украиной не вышло так, как это было запланировано.

Россию втянуть в войну не удалось. Сирию Штаты проиграли. Разве это не агония, когда американцы стреляют по сирийским войскам в условиях перемирия, а потом говорят, что «ошибочка вышла». Это такая же ошибочка, какая у них вышла в Ливии, Ираке, в Югославии. Сейчас — очередная.

— Опускаясь на нашу, латвийскую почву. Какие у вас впечатления от того, что здесь происходит?

— На это очень печально смотреть. Я когда приехала семь лет назад в Ригу из Германии, мне казалось, что я вернулась в место, где хоть как-то сохранилась наша ментальность. Но увидела экспансию западной ментальности. Например, в школах. Смотришь на лица молодежи и видишь пустоту. Правда. Стало очень страшно.

В Европе я наелась этой западной ментальности по самое горло. И, вернувшись в Ригу, очень хотелось верить, что вернулась в ту, старую… из которой уезжала. Но мне достаточно быстро стало ясно, что та Рига канула куда-то далеко. И, скорее всего, безвозвратно. Почти семь лет я наблюдала процесс деградации. Латвия постепенно всё больше подгружается в западную ментальность — начиная от обучения в школе и заканчивая внедрением в сознание людей так называемых западных ценностей.

— Странно. Ведь в начале 90-х россияне были готовенькими сдаться с потрохами всему западному. Это и запретный плод, и хорошо знакомая и любимая культура, и поездки. Однако Запад не понял или не принял этого. Фактически, он оттолкнул русских.

— И вот теперь мы можем сказать, что Россия этой болезнью переболела. Прошла ее до самой критической стадии. И то, что происходит сейчас — это выздоровление. С каждым годом и даже месяцем люди понимают, насколько дутые, пустые и примитивные эти западные ценности. Все меньше людей стремятся на Запад. Понятно, что здесь тоже не рай. Трудности есть и будут, предстоит разгребать все, что было наворочено за 23 года, пока Россия находилась в состоянии «западной оккупации». Это будет долго и болезненно. Но процесс выздоровления пошел.

Я смотрю на маленьких ребят, которые идут в школу — у них лица другие. Они во что-то верят. Именно эта горячая вера во что-то, что выше материального, в большинстве своём отсутствует на Западе. Там смотришь на лица молодежи — не всех, но многих — и мороз по коже от пустоты.

— Я уже делился своими впечатлениями о пересмотренном недавно фильме Антониони. 70-е годы, Римский университет. Тысячи протестующих против войны Америки во Вьетнаме. Где Рим и где Америка с Вьетнамом. Сегодня такое представить невозможно.

— Посмотрите на их реакцию на теракты. Протесты? Люди сидят и рисуют на асфальте картиночки. Нет, чтобы действительно взять и что-то сделать. Кроме окрашивания аватарок на фейсбуке и лицемерных маршей мира.

И бросается в глаза равнодушие, от которого становится не по себе. Те же теракты в Ницце, в Брюсселе, в Париже. Как будто их нету. Поэтому перспективы, если не произойдёт чуда, очень плохие. Люди, которые сейчас наводняют Европу, они абсолютно другой ментальности. Они будут стоять друг за друга. Я не удивлюсь, если беженцы действительно возьмут там верх и вытеснят рано или поздно европейцев.

— Хотя есть ощущение, что многие немцы против. Но тут вступает парадокс современной демократии. Мнение меньшинства навязывается большинству.

— Это та же самая диктатура, которая только называется демократией. В США демократия? Они только делают вид, что каждые два срока меняют президентов. Но ничего ведь не меняется. А то, что происходит в Германии — это шантаж. Скорее всего, когда всё начиналось, Меркель пообещали что-то. Возможно, славу, престиж, деньги. А сейчас, даже понимая трагизм всей ситуации, соскочить она уже не может. Боится.

— Может и компромат на нее какой-то существует…

— Думаю, очень большую роль играет страх перед возможными терактами. Посмотрите, как только Зеерхофт в Баварии заговорил об отмене санкций, как тут же произошла серия терактов. И это сделали не беженцы. А Франция? Лишь Олланд заикнулся о партнерстве с Россией — бац, и сразу теракты.

Террористы были завезены целенаправленно, в потоке беженцев. Ну, и не следует скидывать с весов тот факт, что в Германии понатыкано баз НАТО. Единственное что сейчас порадовало, что и Германия и Франция не поддались на очередной шантаж, и яро сопротивляются подписанию договора о Трансатлантическом партнерстве.

Наивность русских, как раз, испаряется. Многие, как и я, начинают возвращаться из Европы. А по поводу уровня жизни? В той же Москве — зайдите в любой магазин. Я бы сказала — европейские магазины отдыхают, если говорить об ассортименте. Про качество вообще лучше помолчать — оно здесь в разы превосходит.

Я помню в конце 80-х мама впервые поехала в Берлин, и вот тогда это было открытие — на прилавке 40 сортов колбасы! А сейчас этим никого не удивишь не только в Москве или Питере. Я часто бываю в Воронеже и в других городах России, и могу сказать, что магазины там лучше, чем в Кельне и Бонне.

— Ладно с ней, колбасой. Мы ведь всегда преклонялись перед Западом за его стандарты демократии. Там, дескать, умрут, чтобы дать тебе высказать свою точку зрения.

— Сейчас еще существует маленькая часть населения, которая слушает «Эхо Москвы», смотрит «Дождь» и читает Навального с Ходорковским. Но, это маленький процент, который уже никто не воспринимает всерьез. Кстати, выборы это показали во всей красе. Обе либеральные партии не дотянули даже до двух процентов.

Всем надоели эти лозунги о свободе слова. У нас в России этой свободы гораздо больше, чем на Западе — вон на Болотную выходи и протестуй, никто никого не арестовывает. Хочешь, критикуй президента — хочешь — нет. По мне, так они слишком много свободы имеют, но это мое мнение. На Западе по-другому. Я прекрасно знаю, как это происходит в Латвии. У меня друг, к примеру, собирал гуманитарную помощь для Донбасса. Полиция безопасности приехала сразу.

Поэтому в плане свободы слова Россия впереди. И в плане сочувствия, сострадания и великодушия. Сколько Украина ни поливает грязью Россию, а она все равно дает скидку на газ. Потому, что там наши люди. И оставить людей замерзать — этого Россия себе не позволит никогда.

— Коли мы уже заговорили об этой стране. Применимо ли и к ней слово «агония»? Меня больше всего поражают такие вещи, когда, например, на украинское радио звонит слушатель и признается, что ему симпатична политика Путина, на что радиоведущий Матвей Ганапольский начинает изрыгать проклятия — мразь, подонок и т. п. Если в стране это считается само собой разумеющимся, то это, наверное, действительно диагноз.

— Ну, это яркий показатель уровня «духовности» нашей псевдоинтеллигенции. Вернее, его полного отсутствия. А посмотрите на коммуникацию многих «либеральных» деятелей. Мат-перемат, пошлость на пошлости, словно все рамки приличия и даже элементарной сдержанности утеряны.

— Есть такое чувство, что уже и США заразились этой чумой. Посмотрите, стоило Клинтон закашлять во время выступления, как тут же появились версии, что это русские ее отравили.

— Кстати, мы-то действительно шутили на тему, что вот она в обморок хлопнулась, а сейчас скажут, что Путин виноват. Но оказалось, что наши шутки стали пророческими. Как предположил в «Вашингтон пост» эксперт-паталогоанатом, отравление Путиным не исключено. Всё было бы очень смешно, если бы не было так трагично.

Хорошо еще, что более половины американцев всё это вообще не интересует, они этой газеты не читают. А те, кто читает, похоже, тоже уже не такие наивные. Я побегала по социальным сетям, по твиттеру, и комментарии американских пользователей чаще всего подобного тона: да, это уже совсем предел — что за бред.

— У вас уникальный опыт, вы довольно долго жили в Латвии, в Германии, теперь вот в России. Куда, по-вашему, движется Латвия?

— Движется не в самую лучшую сторону. Может быть, когда она уже дойдет до края пропасти, Россия ей поможет. Однако, боюсь, что Латвия России не нужна. Ей даже Украина больше нужна. В Латвии же, боюсь, будет расти пропасть между богатыми и остальным населением, которое будет нищать. Плюс Латвию продолжат покидать люди. Будучи полгода назад последний раз в Латвии, в половине седьмого на Бривибас мы с друзьями насчитали всего шесть человек — люди где, спрашиваю?- А нигде…

Когда я подавала документы по программе перемещения в Россию, я видела, что сотрудники ФМС не успевают обрабатывать документы. Причём, люди едут куда угодно. И Забайкалье, и Сибирь и Урал.

Прожив долгое время в Германии — общаясь в основном среди коренных немцев и владея языком в совершенстве — и несколько лет в Латвии, могу с уверенностью сказать: в России я себя впервые с детства чувствую дома.

— Но говорят же, что Россия такая задавленная, зашнурованная страна, люди ходят на улице хмурые.

— Это неправда. Люди на улицах улыбаются. Может быть, просто так они и не станут улыбаться. Но за «просто так» — это надо в Америку ехать. Там половина населения посещает психотерапевта, а так все хорошо. Кстати, здесь я ни разу не встречалась с хамством. Хоть и приходилось сталкиваться и с чиновниками, и со многими инстанциями.

— Но в Германии тоже трудно столкнуться с хамством.

— Вы будете смеяться, но в России мне единственный раз нахамили, когда я обратилась за справкой в немецкое консульство.

— Вы человек неравнодушный и принимаете все происходящее близко к сердцу, как и многие люди. Говорят, это вредно для здоровья. Как вы с этим боретесь?

— Я себя этим не разрушаю. Просто наблюдаю. Делюсь тем, что вижу. Не переживаю это настолько, что мне это рвет сердце. Считаю, что все, что происходит, имеет свой смысл. Сейчас переломное время. Когда каждый из нас стоит перед выбором.

А по поводу духовного кризиса… Россия прошла этот процесс в 90-х. Что называется — до основания. Видимо, сейчас его предстоит пройти и Европе, Америке. Лишь бы не дошло до большой войны…

Да, сложно, но для нас это честь — жить в такое время. Это для нас — экзамен. На стойкость, на веру, на мужество. Черное или белое. Ладно, совсем черного или белого нет. Но, всё-таки, каждый должен выбрать, куда идти — в Свет или Тьму.

— Что ж, спасибо вам, Жанна, за вашу откровенность и уделенное время. Остается только пожелать всем нам не ошибиться в выборе направления.

— Спасибо вам.