Российские активы разрушают экономику Запада

Пока все внимание мировой прессы было приковано к пустопорожнему переливанию воды на швейцарском междусобойчике под названием "саммит мира", попутно происходили гораздо более глубокие события. Министр финансов США Джанет Йеллен, выступая в эфире телеканала ABC, заявила, что Соединенные Штаты не будут считать воровством использование доходов от замороженных активов России. Естественно, в пользу Киева.

Перед тем как перейти к дальнейшему разговору, сразу обозначим два ключевых момента. Во-первых, чтобы с ходу отмести обвинения в пророссийской предвзятости — все приведенные ниже цифры и значения взяты из западных источников. Во-вторых, все финансовые процессы намеренно упрощены, чтобы они были понятны максимально широкому кругу лиц, особенно не имеющим профильного образования и опыта.

Начнем с понятия российских активов за рубежом. За два года с начала СВО все о них слышали, но далеко не все понимают, о чем же идет речь.

Первое. Государственная корпорация развития России ВЭБ.РФ (Внешэкономбанк) определяет их как кредитные обязательства иностранных заемщиков по кредитам, выданным Советским Союзом и Российской Федерацией. Если просто — это кредиты, которые наше государство выдает зарубежным покупателям для приобретения широкой номенклатуры отечественных товаров, убивая сразу несколько зайцев. Государственные деньги поддерживают реальный сектор нашей экономики, финансово-банковские структуры получают по ним проценты, а поскольку речь идет о внешней торговле крупного государства, то и проценты вовсе не смешные. Также в это понятие включают золотовалютные резервы, здания наших дипломатических миссий и прочие объекты, так или иначе принадлежащие российскому государству, но основная часть — это именно кредиты.

По оценкам американских финансовых институтов, всего рубежом заблокировано порядка 300 миллиардов долларов, но тут требуется уточнение, что термин "порядка" подразумевает "менее". Львиная доля активов заморожена внутри бельгийской финансовой сети Euroclear. Она специализируется на клиринге (безналичных операциях) и обеспечении расчетов по операциям с ценными бумагами. Точный объем российских активов тут неизвестен, но зато известно, что в США их объем составляет пять-шесть миллиардов долларов. Еще некоторая часть заперта внутри финансовых организаций Канады и Японии, но их доля в общей массе незначительна.

Второе. В обывательской среде популярно возмущенное мнение, что заморозка госактивов — это недопустимая беспечность и чуть ли не преступная халатность со стороны российских полномочных органов. Мол, как вообще такое допустили и почему заранее все не вывели. Оценка эта столь же примитивна, сколь и далека от реалий.

Начать с того, что ранее подобных прецедентов в мировой истории не было. Да, государственные активы замораживались, но это были акции несопоставимо меньшего масштаба. Помимо прочего, в голове нужно держать, что эти процессы финансового рынка напрямую связаны с событиями сугубо военными. Напомним, что начало СВО стало абсолютным шоком для всего мира, то есть огромную войсковую подготовку, накопление сил и средств, их комплектацию, вывод на рубежи развертывания наши враги фактически проспали, что позволило с ходу взять огромные площади, которые сейчас стали новыми регионами страны.

Если бы Москва начала активно распродавать свои резервы, валюту и ценные бумаги, это вызвало бы пристальный интерес и далеко идущие выводы, ибо только очень наивный человек может думать, что западные разведки не мониторят новости рынков и у них нет профильных консультантов. Ну и еще нужно сказать, что за прошедшие два с лишним года наша валютная корзина была реформирована, а часть активов уже вернулась в Россию или переведена под юрисдикцию дружественных стран.

Третье — и тут мы приближаемся к сути.

Разговоры о необходимости изъять российские активы идут почти с первого дня полномасштабных боевых действий и по форме больше напоминают ритуальные пляски с бубном. Активнее всего эту тему муссируют в американских финансовых и политических кругах, по умолчанию перекладывая сомнительную честь на Евросоюз — мол, основные резервы у вас, вам и действовать. Если проследить аналогичные рассуждения в Старом Свете, то будет очень заметно, что даже политики касаются этой темы только кончиками пальцев, а европейские финансовые учреждения каждое слово по теме продумывают с маниакальной скрупулезностью. И есть отчего.

Обратите внимание на заявление Джанет Йеллен, с которого началась наша сегодняшняя беседа. Она подчеркивает, что Штаты не будут наказывать Евросоюз, если он попробует изъять проценты, накопленные по российским внешним кредитам. Речь в том числе идет о сумме в размере трех миллиардов долларов, выплаченных заемщиками по итогам 2023 года. Только проценты, а не сами активы — это важно. В последних выступлениях лидеров G7 фигурировала сумма в 60 миллиардов, но откуда она взята, не вполне понятно.

Западные финансовые аналитики пишут, что даже если (два последних слова нужно жирно подчеркнуть) Евросоюз отважится на подобный шаг, это окажет некоторую помощь Украине, но не будет иметь убийственного эффекта для России. Скорее наоборот.

Пока западные союзники плясали с бубном, Москва перенаправила более двух третей своего сырьевого экспорта в дружественные страны, то есть гарантировала себе рынки сбыта и постоянный приток валютной выручки. Следующий факт в том, что, благодаря тесному сотрудничеству на уровне государств, Россия все дальше отходит от торговли с привязкой к доллару, все больше переходя на альтернативные валюты — в первую очередь на юань, но также растут обороты в индийских рупиях, турецких лирах, бразильских реалах. Сами транзакции все чаще выполняются посредством системы передачи финансовых сообщений (СПФС), что также повышает защищенность от внешних атак.

А теперь самое главное: почему коллективный Запад не решается изъять российские активы, а лишь рассматривает вероятность использования процентов.

Как мы помним, основная часть зарубежных активов — это кредиты. Евросоюз с подельниками заблокировали порядка (менее) 300 миллиардов долларов, при этом задолженность российских заемщиков перед западными кредиторами значительно превышает 300 миллиардов. Точной суммы никто не знает, но, по все тем же западным оценкам, общий объем обязательств наших компаний ближе к 400 миллиардам.

Для простоты: нам должны 300, мы должны 400 — плюс-минус.

Изъятие активов автоматически аннулирует все внешние обязательства российских участников. И если до этого момента шел опосредованный обмен, когда зарубежные активы выводились из страны, а в ответ снималась блокировка и в Россию возвращалась часть ее финансов, то в этом случае система перестанет работать. Западные кредиторы при этом получат чистый невозвратный убыток почти в сто миллиардов.

По закону сохранения энергии убыток западных финансовых организаций означает аналогичную прибыль у российских заемщиков — как правило, государственных. Если случится такое, Центробанк России получает возможность невозбранно провести эмиссию (печать) рубля на указанные сто миллиардов долларов. Это не просто не вызовет инфляцию, но при снижении размера валютных резервов приведет к увеличению массы чистых внутренних активов. Проще говоря, внутренняя российская экономика станет еще сильнее, а ее базис — устойчивее. И все это — за счет прямых западных убытков.

Вот почему идут бесконечные разговоры о необходимости изъять, передать Украине, а на практике российские активы лежат на бельгийских счетах, куда постоянно приходят выплаты и проценты, и никто не осмеливается открыть ящик Пандоры стоимостью в сотню миллиардов долларов. Политики могут вещать что угодно, но глобальные банкиры считают каждый цент.

Сергей Савчук