Юрий Селиванов: Дело совсем не в Конвенции

Откуда на самом деле «растут ноги» у хронически бесчеловечного отношения к русским военнопленным на Западе

Одна из самых популярных страшилок на тему второй мировой войны, имеющая массовое хождение в кругах «осведомленной» сетевой общественности, заключается в том, что немецкие «зольдатен унд официрен» плохо относились к советским военнопленным не столько со зла, сколько исключительно потому, что «кровавый терран» Сталин не позаботился об их надлежащем юридическом статусе. Дескать, Советский Союз, руководствуясь своими извращенными представлениями о плохом и хорошем, отказался подписать Женевские конвенции о военнопленных и, тем самым, лишил их гуманного к себе отношения.

В принципе, эта сказочка для умственно отсталых ярчайший пример того, на какую именно аудиторию рассчитывает вражеская пропаганда. А именно только на тех, кто настолько тупой, что не может постичь элементарную логику. А именно то, что каким бы «тираном и людоедом» не был товарищ Сталин, он здесь совершенно не причем.

Просто потому, что оную Конвенцию со стороны Германии обязан был соблюдать отнюдь не он, а тамошний фюрер Адольф Гитлер. А поскольку Германия, в отличие от СССР, женевские соглашения по всей форме подписала, то обязана была их соблюдать тютелька в тютельку. В международном праве нет такого, чтобы кто-то не выполнял подписанный им международный договор, в котором участвуют десятки стран, только на том основании, что одна страна его не подписала и, соответственно, не выполняет.

Строго говоря, исторический факт состоит в том, что Советское правительство не считало нужным подписывать женевскую конвенцию 1929 года потому, что присоединилось к документам Гаагской конференции, содержащим все важнейшие положения, что и Женевская.

И это уже не говоря о том, что в СССР в 1931 году был принят собственный не менее гуманный закон об обращении с военнопленными, который практически не отличался от международного текста, потому что с очень небольшими поправками был с него скопирован. +
 

Но если мне нет нужды опровергать явную глупость досужих любителей дешевых антисоветских «сенсаций», то тогда вы вправе спросить — зачем я вообще затронул эту избитую тему.

Вопрос законный. А повод для этого у меня действительно есть. Причем, достаточно уникальный и потому заслуживающий внимания и многое объясняющий. Но, обо всем по порядку.

Во-первых, из вышесказанного всем должно быть совершенно ясно ( не считая полных остолопов, разумеется) что причину жесточайше бесчеловечного обращения с попавшими в немецкий плен бойцами и командирами Красной армии вовсе не следует искать в каких-то бюрократических дебрях. Её там нет и никогда не было, ибо она существует в совсем другом измерении.

В каком именно, нам поможет разобраться неожиданно попавшийся мне на глаза «мемуар» времен не второй, а первой мировой войны, писаный бывшим австралийским солдатом, подданным Британской империи, попавшим в немецкий плен в апреле 1917 года. Звали его Томас Тейлор. Именно то, что это воспоминание о другой войне, в данном контексте принципиально важно.

Так вот, этот Томас находился в немецком плену вместе с такими же пленными русскими солдатами. Напомню, на всякий случай, что никакого Советского Союза тогда еще не было и Красной армии тоже. А была Российская империя, правда уже вступившая в полосу «исторической турбулентности» и, соответственно, российская армия.

И да, само собой разумеется, что власти царской России вполне исправно и своевременно присоединились ко всем тогда существовавшим международным соглашениям о порядке обращения с военнопленными, а также их содержания в плену.

Мало того, положения, касающиеся обращения с военнопленными, которые действовали в период первой мировой войны, прописаны в Гаагских конвенциях 1899 и 1907 годов, принятых именно по инициативе Российской империи и впервые в истории международного права прямо налагавших на воюющие стороны обязательства соблюдать права военнопленных, в том числе их право на жизнь.

То есть, с формально-юридической стороны, все было вполне цивилизованно и не вызывало ни у кого никаких дурацких вопросов, вроде тех, что впоследствии возникли по отношению к СССР и Сталину.

Казалось бы, в этой связи, даже с точки зрения адептов «секты свидетелей сталинских зверств», русские военнопленные, в отличие от будущих красноармейцев, должны были быть во вражеском (том же немецком) плену вполне уважаемыми людьми и пользоваться всеми правами, вытекающими из их общепризнанного международного статуса.

И если бы не австралийский британец Тейлор, то мы с вами наверняка бы так и думали. Хотя на самом деле всё было совершенно не так. Вот что он пишет:

«После того, как я провел месяц в немецком госпитале, меня перевели в госпиталь для пленных, где воздействие на людей дурной пищи было вполне очевидным. Дизентерия косила пленных и, в особенности, русских, к которым, как казалось, относились хуже, чем к военнопленным других национальностей. Как-то за одну неделю я насчитал не меньше 150 покойников в отделении для русских. То, как обращались с их трупами, отражало презрительное отношение к ним со стороны немцев. Их палаты были на верхнем этаже, и каждого несчастного, которому довелось умереть, стаскивали вниз по лестнице за ноги или за руки и швыряли в общую могилу. По сей день мне слышится глухой стук их безжизненных тел о ступеньки. Несколько британцев умерло в том же госпитале, пока я был там, но с ними обошлись с большим уважением, снесли вниз аккуратно и похоронили в отдельных могилах…»

Оказывается, несмотря на то, что с тогдашними конвенциями о военнопленных у дореволюционной России все было в полном ажуре, а «кровавого коммунистического мордора» тогда еще в помине не было, отношение к пленным российским солдатам в Германии в первую мировую войну было точно таким же исключительно бесчеловечным, как и во вторую мировую. Но их не только лишали нормального медицинского ухода и хоронили по-скотски. Их еще и кормили так, чтобы они поскорей умерли. А вот англичан немцы и местные жители французы, наоборот, подкармливали. Притом, что по закону обязаны были относиться ко всем пленным одинаково.

Что особенно любопытно – сами британские пленные, которые прекрасно видели, какие доходяги эти русские, даже не думали делиться с ним своим «доппайком», прятали его от своих товарищей по оружию и даже сильно обижались, когда русским это не нравилось.

«В госпитале на кухне добровольно работали две француженки, и им помогали двое русских пленных. Последние были настроены по отношению к нам несколько лучше, чем остальные их соотечественники. От француженок нам регулярно доставалось небольшое количество хлеба, присылаемого, по-видимому, французскими подпольщиками. Этот хлеб вместе с молоком в нашу палату приносили эти два русских парня. Как-то случилось, что мы делили эти продукты между собой, когда какой-то русский вошел в нашу палату, чтобы померять нам температуру, и, конечно же, разглядел у нас излишек хлеба. Сделав свое дело, он ушел, но почти незамедлительно вернулся с немецким охранником, который отобрал у нас драгоценный хлеб к явному удовольствию русского. Немец, однако, оказался неплохим парнем (мы встретили несколько таких), и, позднее, принес назад весь хлеб, объяснив, что ему по службе полагалось отобрать его у нас, так как он сам боялся, что его «заложит» начальнику видевший нас русский. Что ж, после этого в русских палатах все знали, что нам достается больше хлеба, чем им. Русские подстерегли двух своих соотечественников около кухни и отобрали у них молоко, однако хлеб им так и не достался. Из-за этого нам пришлось тайком пробираться на кухню и получать наш «доппаек» прямо там.»

В данном случае, британские союзники могли сколько угодно обижаться на русских, но лично я считаю, что правы были именно русские. Потому что лишний кусочек хлеба, не говоря уже про молоко, в условиях плена были вопросом жизни и смерти. И прятать дополнительную еду от умирающих от ран и голода товарищей самое последнее дело. Или русские им были не товарищи? Как и немцам. Очень похоже на то.

«Вскоре Тэйлора отправили работать на немецкую ферму, где он оказался в компании двух русских. Хозяйка фермы, у которой на фронте были муж и два сына, проявила заботу об австралийце и стала подкармливать его. О русских она не беспокоилась. Австралиец и его русские товарищи часто работали вместе с немецкими женщинами и детьми, которых толпами отправляли на фермы. От них пленники узнавали о страшном голоде в немецких городах.

В Германии свирепствовал грипп. Я тоже подхватил его и в течение двух недель находился на грани смерти. Кроме моих товарищей по плену обо мне некому было позаботиться, да и те могли это делать только после работы. Один из них, русский, помогал мне больше других, и ему, в огромной степени, я обязан своим выздоровлением.»

Как видим, даже со стороны гражданского немецкого населения отношение к пленным русским в первую мировую было точно таким, как во вторую. Как к людям второго сорта, или «неполноценным унтерменшам», как впоследствии их стали называть нацисты. Хотя именно этот русский солдат, с которым британец не хотел делиться даже хлебом, спас его от смерти.

Вот здесь то, на самом деле, и зарыта собака! Никакие международные конвенции, никакие царские или коммунистические режимы не играли в этом деле ровно никакой роли. Отношение к русским военнопленным, а в их лице ко всем русским людям в той же Германии всегда было отвратительным. Подозреваю, что не только в одной Германии, но и вообще во всех тех европейских странах, где пустила глубочайшие исторические корни идеология и психология расового и цивилизационного превосходства западного типа человека над восточным. Они всегда считали и продолжают считать нас недочеловеками. И именно поэтому всегда стремились и стремятся нас уничтожить.

А те наши соотечественники, кто по любому поводу начинает искать причины такого отношения к русским в каких-то конвенциях, или в «как всегда неправильном» государственном устройстве России, тот просто очень мелко плавает. Зато очень хорошо и бодро идет на поводу у всё тех же западных «сверхчеловеков», которые во все времена стремились убедить нас в том, что мы сами во всем виноваты и потому не заслуживаем к себе человеческого отношения. А повод для этого они всегда найдут. Было бы на кого эту «вину» повесить.

Юрий Селиванов, специально для News Front