Порошенко выигрывает у Яценюка

 

Самый, пожалуй, пафосный и при этом же самый нелепый спикер украинского политикума высшего звена – Арсений Яценюк.

И если в западной прессе Премьера уже не стесняясь называют «провокатором» из-за необдуманных, рассчитанных на электорат заявлений, за которые позже расплачивается народ, то о выступлениях Порошенко последнее время «никак».

Просто цитаты, без акцентов на чем-либо, помимо уступок России. На это обратили внимание, впрочем, я уже писал об оценках Запада в прошлом материале.

Или европейцам его заявления кажутся уж слишком тусклыми, или они не умеют вычленять интересное. Попробуем сделать это самостоятельно.

Пресс-конференция Петра Порошенко от 25 сентября – отличная тема для анализа и размышления.

«Нам брошен вызов, с каким не сталкивалась ни одна европейская страна со времен Второй мировой войны. Это первая в новейшей истории континента попытка не просто пересмотреть границы, а стереть с карты Европы и мира целую страну, уничтожить отдельную нацию».

Если имеется в виду все же пересмотр границ, то как быть с Фолклендскими островами и высадкой туда аргентинского десанта?

Прошу заметить, этот десант, несмотря на то, что дело было тридцать лет назад и техника ушла еще не так далеко, как сегодня, засняли на фото и видео.

Был Совбез ООН, было решение об отводе вооруженных сил Аргентины с территории островов. Была блокада, был ответ Аргентины в виде санкций по отношению к британским банкам… Было все же. Хотя, конечно, на территорию материковой Британии войска Аргентины не входили. Подчеркиваю – ВОЙСКА.

Если же речь идет о попытках отделиться и использовании при этом всех видов вооружения, то достаточно вспомнить ирландских ИРА или испанских ЭТА, чтобы понять – было. Было такое.

Другое дело, что третья сторона так явно не помогала сепаратистам, однако в конфликтах негласно участвовали разведки едва ли не всех развитых стран мира.

Насчет «стереть с карты Европы и мира целую страну, уничтожить отдельную нацию» – я о таких планах сепаратистов не слышал, а о планах Кремля по захвату Киева могут всерьез заявлять лишь экзальтированные журналисточки на ток-шоу. Ну, или Яценюк. Путин знает, что его продвижение на Запад будет означать одно – войну. В которой он проиграет, как ни крути.

«Тысячи украинцев отдали жизни не только за свою страну, но и за желанную поколениями Европу».

На этом моменте так и хочется перебить Петра Алексеевича, спросить, мягко, но прямо глядя в глаза: «какие именно поколения вы имеете в виду?» Впервые столь сильное желание возникло в начале 2000-хх, но в данном случае речь идет об одном поколении. Новые члены в ЕС были приняты в 2004 году, то есть, десять лет назад.

«Мы слишком много выстрадали в социалистическом лагере, чтобы позволить кому-то опустить железный занавес на нашей западной границе».

О страданиях семьи Порошенко в СССР также был бы корректным вопрос, но он, как глава государства, мог иметь в виду народ. Потому согласимся.

Пассаж же по поводу занавеса – гениален. Мы не дадим опустить железный занавес на Западе, потому… опустим его на Востоке. Построим стену, над которой потешается весь мир.

«События в Киеве и Брюсселе дали нам убеждение, что мы сможем в ближайшее время получить перспективу членства в Евросоюзе. Мы имеем полное право в эти двери постучать».

«Постучать» – без сомнения. А о «ближайшем времени» Петр Алексеевич кривит душой. Или перед потенциальными избирателями, или перед самим собой, впрочем, сильно сомневаюсь, что Порошенко не понимает, что ближайшая перспектива вступления в десятилетний срок теперь, после того, что происходит со страной, неактуальна.

«Цель наших реформ – достичь европейских стандартов жизни и в 2020-м году подать заявку на членство в Европейском Союзе».

То есть, ближайшая перспектива, по мнению Президента, составляет порядка шести лет. Не проведя за полгода нахождения у власти «демократических сил» ни одной реформы, страна, безусловно, имеет все шансы подать заявку. В принципе, подать заявку можно даже завтра.

«Обычным состоянием большинства стран мира является такое социальное устройство, когда узкий круг лиц, построенный на коррумпированной сети личных связей, пользуется доступом к властной ренте, наиболее ценным ресурсам и самым прибыльным видам деятельности. К сожалению, именно к такому большинству стран сейчас принадлежит Украина».

Петр Алексеевич имеет в виду олигархов. При этом, государственное устройство Украины, при котором власть, а также беспрепятственный доступ к благам имеет ограниченный круг людей, вызывает у него «сожаление».

Возможно, реформы смогли бы разорвать порочный круг управления путем олигархии? Нет. Реформы не дает осуществлять война.

«Главная причина промедления с реформами – война. Это были 100 дней, когда не только я как глава государства, а весь украинский народ вел свою войну за мир. Она действительно отвлекала наше внимание, ресурсы и энергию».

Что мешало начать осуществление реформ до войны – неизвестно, равно как неизвестно, куда же направляются транши, заходящие в страну. Впрочем, я не совсем правильно выразился. Это известно, но не озвучивается на публику.

«Для меня принципиально, что за реформы – украинский народ, значит, мы непобедимы. Я убежден, что другой альтернативы на самом деле нет. Поэтому 100 дней назад команда украинских специалистов приступила к разработке этого плана реформ».

Получается, что реформы, которые «были готовы» у представителей тогдашней оппозиции, оказались мертворожденными и нежизнеспособными, раз сто дней назад только ПРИСТУПИЛИ к РАЗРАБОТКЕ?

Очень странно, ведь страна с замиранием сердца ждала реформаторов на смену «преступным попередникам», ждала специалистов, которые знают – как и что делать.

Также весьма удивительны в данном контексте заявления экс-министра экономики, который говорил, что реформы можно осуществить за три месяца. И вот оказывается, что он это заявлял тогда, когда их только разрабатывали.

«Наши приоритеты: антикоррупционная реформа, обновление власти и бюрократического аппарата; судебная реформа; реформа правоохранительных органов; децентрализация и реформа государственного управления; налоговая реформа, дерегуляция и развитие предпринимательства; реформа системы безопасности и обороны; энергонезависимость нашей страны и дальнейшая популяризация Украины в мире».

Это все мы слышим на протяжении многих лет. От разных политиков и президентов.

А вот нечто новенькое.

«Украина как позитивный бренд обрела невероятно высокую капитализацию, которую необходимо конвертировать в мощный поток иностранных инвестиций в украинскую экономику».

Или же инвесторы выставляются дураками, «идущими на бренд» (к слову, какой? Вышиванки и коктейли Молотова? Может, песни?), или Порошенко опять кривит душой.

«Главной реформой считаю судебную. Суть сводится к тому, чтобы вместо плохих, нечестных, неравных правил создать хорошие, честные и справедливые».

Когда-то я с замиранием сердца следил за первым интервью Кучмы на украинском. «У мене кiшка. Я її люблю».

Так вот это – из той же серии. Вместо плохих – хороших, вместо нечестных – честных, вместо несправедливых – справедливых. Выступление перед детским садиком?

Поражают отдельные показатели эффективности реформ.

«Мы определили более двух десятков показателей, по которым можно будет судить о результатах перемен: от макроэкономических и доступных лишь специалистам до простых и понятных, таких как средняя продолжительность жизни и гордость за свою страну».

Вам понятен такой показатель, как «гордость за страну»? Я понимаю в масштабах отдельно взятой семьи. Семья довольна реформами, потому что испытывает колоссальную гордость.

Но каким образом Правительство и Рада с Президентом будет измерять гордость народа?

Предлагаю два способа – масштабностью маршей вышиванок и количеством раскрашенных в два цвета мостов. Весьма революционный способ определения качества реформ для 21 века.

«Реализация стратегии реформ в конце концов значит наличие работы, достойную зарплату, пенсию, высокую стипендию и успешное собственное дело, если ты производишь конкурентоспособный продукт».

Это тоже слышали и не раз.

«Я представить себе не могу, чтобы во время разговора со мной мне кто-то чем-то угрожал. Это абсолютно невозможно, и моя реакция будет мгновенной».

Вероятно, удар под дых и удерживающий прием. Петр Алексеевич таким образом дает понять, что он не прогнулся под условия России, несмотря на то, что его уступки увидел весь мир.

Он намеренно сдвигает объективную реальность в сторону упрощения. Как будто Путин не мог прошептать ему угрозы, потому что он на них моментально отреагировал бы. Верно, ответил бы.

Однако Путину незачем говорить в лицо главе другого государства никакие угрозы, это политика, а не подворотня. Упрощение в данном случае – попытка защититься от нападков.

О гумконвое Порошенко сказал нечто интересное.

«К сожалению, Россия нарушила правила гуманитарной помощи и отвергла не только сотрудничество с Украиной, но также сотрудничество с Красным крестом. Почему?

Потому что в так называемых белых гуманитарных грузовиках мы видели, как ввозились командная аппаратура. Она ввозилась в Луганск через тот сегмент границы между Украиной и Россией, который не контролируется нами, без какого-либо привлечения таможенных органов Украины».

А почему «командную аппаратуру» не завезли без привлечения массы наблюдателей? И кто ее видел – это крайне интересно.

Видели, так дайте и нам посмотреть. Дайте всему миру увидеть! Но, похоже, Порошенко опять повторяет слова неумных советчиков, в свое время уже сообщивших ему информацию о разгромленной бронеколонне.

Порошенко пообещал вернуть курс гривны на место. Сделать это крайне просто, послушайте.

«Надо вернуть стабильность на валютный рынок. Что нужно сделать в первую очередь. Не собирать совещание, как кто-то думает, и не кого-то пугать. Для этого надо сделать реформу "Стратегия Украины-2020", построить инвестиционный климат, закончить войну».

Всего-то навсего. Построить климат, провести (предварительно разработав) реформу и закончить войну.

О войне Петр Алексеевич также говорил много и весьма интересно: «Тысячи российских войск с современным оружием», о федерализации: «Никакой федерализации – Украина будет соборным и унитарным государством», о продаже собственного бизнеса: «Я заключил сделку… с Rothschild, которая имеет 200 лет безупречной репутации, получила все полномочия для продажи бизнеса».

Резюмируя. Если раньше пальму первенства в плане «главного популиста страны» имел Премьер-министр, то теперь за первое место с успехом борется первое лицо государства.