Мировой рынок СПГ погружается в бои без правил

Цены на сжиженный природный газ (СПГ) на европейских и американских биржах достигли своих минимумов за несколько месяцев. Причины падения цен разные: в случае с Европой – это стагнация промышленности и, как следствие, снижение спроса на топливо. В Америке же наблюдается переизбыток запасов и задержка с восстановлением крупнейшего СПГ-терминала Freeport LNG, пострадавшего от урагана. На этом фоне со стороны крупнейших игроков мирового рынка СПГ звучат заявления о масштабных инфраструктурных стройках в сфере экспорта газа и претензиях на лидерство в данном сегменте

Будущее рынка СПГ представляет собой уравнение с несколькими неизвестными, вычислить которые совсем не просто. Достоверно известно, сколько собираются строить мощностей по сжижению СПГ. А вот с другими параметрами: прогнозный спрос, наличие необходимых мощностей для регазификации, достаточность танкерного флота – беда. И это не говоря о возможных логистических проблемах, связанных с потенциальными вооруженными конфликтами на Ближнем Востоке, в Юго-Восточной Азии и других регионах.

По данным Международного энергетического агентства, к 2030 году проекты, находящиеся в стадии строительства, и те, по которым принято инвестиционное решение, способны увеличить производство СПГ на 250 млрд кубометров в год, что составляет почти половину от текущего предложения на мировом рынке. На столько же, если не больше, в теории должен вырасти и спрос. Так, по оценкам «Новатэка», мировой спрос на СПГ к 2030 году достигнет 750-800 млрд куб. м. Больше всего потребление газа увеличится в Азии (на 200 млрд кубометров), куда скромнее в Европе – на 30 млрд куб. м. Ожидаемое потребление газа больше всего вырастет в Китае, Индии, а также в таких странах, как Индонезия и Пакистан.

Основная конкуренция за рынок развернется между тремя игроками – США, Катаром и Россией. Порядка 60% новых мощностей должны появиться в США и Катаре. Российская энергетическая стратегия предполагает, что к 2030 году мощности по производству сжиженного природного газа утроятся: с 33 млрд кубометров в 2023-м до 100 млрд кубов. Данный прогноз не пересматривался с 2022 года, несмотря на санкции США и ЕС. По мнению вице-премьера Александра Новака, санкции не помешают России реализовывать свой СПГ, хотя и создадут определенные сложности. При этом ранее Новак заявлял о том, что Россия претендует ни много ни мало на 20% мирового рынка. Цель мало назвать амбициозной с учетом того, что, например, доля страны на нефтяном рынке почти в два раза меньше (немногим более 11%).

Пик конкурентной борьбы придется на 2025-2027 годы. Именно на этот период, согласно прогнозам МЭА, придется ввод в эксплуатацию большинства объявленных мегапроектов в сегменте СПГ. В случае России – это строящийся вопреки всему завод «Арктик СПГ – 2» «Новатэка», Мурманский СПГ (еще один проекта «Новатэка»), по которому уже принято решение, а также Балтийский СПГ Газпрома. Ряд проектов – Обский СПГ «Новатэка», Якутский СПГ «Якутской топливно-энергетической компании» с большой долей вероятности также будут реализованы, что поспособствует выполнению задач энергетической стратегии.

Основные сложности, а также причины задержки решений по ряду проектов носят технологический характер. Носителями ключевых технологий сжижения газа выступали американские, японские и европейские компании, чем обуславливалось, в частности, их присутствие в акционерном капитале большинства российских СПГ-проектов. С началом СВО ситуация в корне поменялась: компании отозвали свои технологические компетенции из России, а некоторые (как Shell) и вовсе вышли из соответствующих проектов.

Вместе с тем в России уже наработаны собственные технологические решения. В частности, это технологии «Арктический каскад» и «Арктический микс». И это уже не опытные, а промышленные разработки (четвертая очередь проекта «Ямал СПГ» построена с использованием технологии «Арктический каскад»). Вполне вероятно, что данные технологии могут лечь в основу проектов, реализуемых другими игроками российского рынка: Газпромом, «Роснефтью», Якутской ТЭК и другими компаниями.

В целом рынок СПГ за последние годы значительно изменился, став куда более венчурным, если это слово вообще применимо к сфере торговли газом. Так или иначе, раньше масштабные проекты в газовой сфере реализовывались под гарантированный спрос и контракты. Сейчас же рынок на всех парах движется к отказу от правил и жесткой – за гранью фола – конкуренции. Откажешься от проектов – уступишь значительную долю рынка конкурентам, и если не навсегда, то очень надолго. Реализуешь проекты – вступишь в жесткую конкуренцию самого высокого порядка: с санкциями, блокадой транспортных артерий и угрозой терактов.

Геополитическая составляющая в СПГ-конкуренции огромна. По некоторым оценкам, перекрытие Ираном Ормузского пролива и, как следствие, исключение Катара из мировой торговли СПГ способны взвинтить цены на топливо в несколько раз. Нельзя забывать и о факторе сегментации рынка как общего тренда на сегментацию мировой торговли. Россия в значительной мере рассчитывает на рост спроса со стороны Китая, чья экономика, несмотря на ее масштабы, столкнется со значительными вызовами в ближайшие годы.

В свою очередь США фактически оккупировали европейский рынок газа, однако европейская экономика уже пребывает в стагнации. А значит, конкуренция за азиатские рынки между США, Россией и Катаром неизбежно усилится после 2025 года. В этих обстоятельствах вероятность диверсий, аналогичных подрыву «Северных потоков», но в отношении СПГ-танкеров значительно возрастет. С учетом стоимости газовозов ледового класса их сопровождение военными кораблями и авиацией уже через пару-тройку лет может никого не удивить.

Глеб Простаков, ВЗГЛЯД